Описание экскурсий

Из воспоминаний князя Голицына: «Я смутно помню его <Арапова>, бывшего в Москве, с необыкновенно тупым широким лицом. Когда он умер, его вдова вышла замуж за некоего князя Святополк-Четвертинского, совершенно разорившегося, славившегося своими охотничьими похождениями в Индии и Африке, где он месяцами пропадал; кроме охоты, он любил затевать разные тёмные аферы, и о нём рассказывал мой отец, что, нуждаясь в деньгах, он однажды украл бриллианты своей жены, о чём та узнала от сыскной полиции. Жена его как-то вскоре таинственно умерла, а он исчез навеки за границей. Я помню эту чету в Петровском, причём он поразил всех своим необычайным костюмом в белой каске, какие носят в Индии».

Приёмы, опробованные Шехтелем в архитектуре собственного особняка в Ермолаевском переулке и особняка Зинаиды Морозовой на Спиридоновке, здесь доведены до совершенство и получили новый смысл. А мраморная лестница-волна – первый случай в России, когда архитектурный элемент представляет собой полноценное, самостоятельное произведение скульптуры. Горький, живший здесь в 20-х-30-х годах, жаловался, что особняк его душит, да и архитектуры такой не любил: «Нелепый дом», «Величаво, грандиозно, улыбнуться не на что». Но первому владельцу – видному старообрядческому деятелю Степану Павловичу Рябушинскому дом был соразмерен. Это его мировоззрение легло в основу символизма художественного решения. Ведь всё в этом доме, начиная с пространственно-планировочной структуры, кончая колористикой, работает на идею восхождения к свету Божественной истины. Этот дом — мировое дерево, микрокосм.

Идём в особняк Петра Петровича Смирнова – одного из тех самых водочников Смирновых, чья водка в XIX веке завоевала Россию, а в XX – мир. Особняк на Тверском бульваре, построенный в 1900 году для Петра Петровича самым модным московским архитектором эпохи модерн – Федором Шехтелем – лучше всех бухгалтерских счетов демонстрирует успешность семейного бизнеса. Интерьеры особняка (тоже работы Шехтеля) разнообразны и причудливы так, как только могут быть разнообразны и причудливы интерьеры, построенные для богатого фабриканта. О таких обычно рассказывают анекдот, что, когда архитектор спросил: «В каком стиле строить», заказчик ответил: «Строй во всех, денег на все хватит».

Нынешнее здание Центрального дома шахматиста на Гоголевском бульваре в москвоведческой литературе принято называть городской усадьбой Васильчиковой-Оболенского-фон Мекк, хотя на самом деле владельцев у особняка было гораздо больше. На экскурсии нас больше всего будут интересовать фон Мекки с их железнодорожными концессиями и сложной историей отношений с Чайковским. Ну и Алексеевы, владевшие домом в 60-х – 80-х годах XIX века. Ведь именно здесь родился Николай Александрович Алексеев – знаменитый московский городской голова.

В роду Стахеевых очень не одобряли страсть Николая Дмитриевича к игре. Был в семье даже негласный запрет называть мальчиков Николаями. В 1914 году Николай Дмитриевич, оставив Москву, окончательно перебрался в Париж, откуда частенько наведывался в казино в Монте-Карло. Опустевший роскошный особняк на Новой Басманной стал сдаваться в аренду. Сняла его вдова Саввы Морозова со своим новым мужем — московским градоначальником Анатолием Рейнботом (это было уже третье замужество Зинаиды Григорьевны и второй чужой муж, уведенный из семьи). Счастья в особняке, впрочем, не было и им…

Вогауштрассе – так в конце XIX века прозвали улицу Воронцово поле. Впрочем, этот красноречивый топоним, свидетельствующий о том, что здесь, от самого Земляного вала до самого Яузского бульвара что ни дом, то собственность многочисленных членов семейного клана Вогау, с полным правом можно распространить и на переулки. В Кривогрузинском (ныне — переулке Обуха) стоит великолепной краснокирпичной архитектуры лютеранская больница, построенная на средства семьи Вогау (впрочем, жертвовали и другие прихожане лютеранского собора Петра и Павла). А в Большом Николоворобинском — усадьба Тессена-Островских-Марков с особняком, который в 1884 году построил семейный архитектор клана Вогау – Виктор Коссов (он же строил кирху Петра и Павла в Старосадском) для одного из трех совладельцев фирмы Вогау – Моритца Марка и его жены Софии, урожденной Вогау.

На этой экскурсии смотрим прелестный деревянный особняк в стиле модерн — постройки Льва Кекушева. Там прекрасно сохранились интерьеры: лестницы, камины, оконные переплеты, двери, потолки, наборный паркет… Ну а говорить будем о династии купцов Носовых, разбогатевших на производстве драдедамовых платков. Историю бизнес-успеха этой семьи театровед Юрий Алексеевич Бахрушин (по матери Носов) описал так: «После нескольких лет работы они скопили небольшие деньги и, с благословения дяди, начали самостоятельно заниматься ткацким и красильным производством в своём небольшом родовом домике по Семёновской улице». На самом деле, одного благословения дяди для того, чтобы открыть столь масштабное производство и в течение нескольких десятилетий сделаться миллионерами, явно мало. Вот об этом мы и поговорим. Как староверам это удавалось?

Если у вас есть договоренность с ГлавУпДК при МИД России о посещении особняка (Дома приемов МИД), и вам нужен экскурсовод, свяжитесь с нами письмом на sov-drug-gorod@mail.ru, либо сообщением в WhatsApp на +7 (985) 973-34-99.

Гостиница «Ленинградская» — из самых низких среди семи сталинских высоток, но самая изящна. Множественные отсылки к русским церквям в её декоре – свидетельство загадочного потепления отношения Сталина к русской православной церкви, случившегося ещё в конце 30-х (всего через несколько лет после невиданной по масштабам волны репрессий в отношении священнослужителей) и кончившегося тем, что в 1943 году вождь лично инициировал избрание нового патриарха на долго пустовавший патриарший престол. Вот, в соответствии с новыми веяниями архитекторы Поляков и Борецкий, проектируя гостиницу «Ленинградская», и используют планировочные решения храмов. Малый и большой вестибюли гостиницы, а также лифтовая ниша, отделанная золотой смальтой и шокшинским порфиром, напоминают притвор, средний храм и алтарь. Потолки стилизованы под церковные парусные своды, люстры – под паникадила. Поверхности покрыты росписью, характерной для русских средневековых храмов. Всё это получило наивысшую оценку со стороны властей: Поляков и Борецкий удостоены Сталинской премии в 1949 году. Но изменчивость русской жизни не позволила им в полной мере насладиться успехом. Уже в 1955 году архитекторов «Ленинградской» Сталинской премии лишали (деньги, почти не истраченные, пришлось вернуть). Потому что началась хрущёвская борьба с архитектурными излишествами. Хрущёв, кстати, в юности один из самых активных борцов с опиумом для народа — религией, своих атеистических взглядов никогда не менял…

Знаменитое место загулов и чудачеств московских купцов, обмывавших здесь удачные сделки. И пусть от знаменитого ресторана «Яръ» мало что осталось, зато в глубине парка в целости и сохранности стоит великолепный нарядный особняк, построенный по проекту Л.Кекушева – бывший ресторан «Эльдорадо», а рядом еще один – бывший «Аполло» (их слава когда-то не уступала «Яру»). Здесь же неподалеку – вилла «Черный лебедь» экстравагантного Николая Рябушинского – та самая, где он промотал свое состояние. Кроме того, именно в Петровском парке, в клинике психиатра Усольцева пытались спасти Михаила Врубеля от его страшного недуга – и в благодарность больной художник набросал для клиники эскиз ограды, построить которую взялся сам Ф.Шехтель.

Мы посмотрим недавно отреставрированные императорский путевой дворец и царские покои в старом здании вокзала Твери. И еще уникальный Морозовский городок для 14 тысяч рабочих «Тверской мануфактуры» Морозовых-Абрамовичей. Комплекс состоит из более 50 весьма эффектных строений. Особенно впечатляют корпуса 3-5-этажных краснокирпичных казарм (в том числе знаменитая казарма «Париж») в стиле псевдоготики, переосмысленной в модерне.

В Москве два духовных центра староверов: Рогожское кладбище и Преображенское. Рогожское принадлежит поповцам, Преображенское – беспоповцам. Самое строгое и радикальное течение в старой вере — именно беспоповцы. На Преображенке беспоповская община еще в XVIII веке построила для себя целый «заповедник» — так называемый Преображенский кремль. Об истории этого кремля и кладбища, о староверах, их предпринимательских талантах, о председателе III Государственной Думы и министре Временного правительства Гучкове, о чудаке Елисее Саввиче Морозове (специалисте по Антихристу) и о многом другом поговорим на Преображенском валу. Кроме того, там мы увидим последнее творение архитектора Кекушева.

Единственный остров в Москве славится интересной архитектурой и мрачноватой историей. Отсюда начался самый страшный из московских пожаров, последняя в Европе масштабная эпидемия чумы, здесь случались наводнения не хуже петербургских, совершались казни, отсюда же распространялось пьянство. Ведь именно здесь при Иване Грозном появился первый московский кабак (сначала только для опричников). Кроме того, именно здесь стоит знаменитый Дом на набережной, он же Дом правительства – образец позднего конструктивизма, элитное жилье 30-х годов со своеобразной и до мелочей продуманной инфраструктурой. Он же рекордсмен по количеству репрессированных жильцов…

Основанное в 1771 году в качестве чумного Рогожское староверческое кладбище быстро обросло слободой: с величественными церквями, площадями, жилыми корпусами, производствами, больницами и богадельнями. И стало главным оплотом староверия поповского толка. Гонения Николая I Рогожскую общину только укрепили. Царский указ, фактически запрещавший переход к сатроверам попов из господствующей церкви, преследовал цель уничтожить беглопоповцев? Что ж. Раз нельзя сманивать чужих попов, рогожцы задались дерзким планом обзавестить собственным епископом, чтобы он сам рукополагал в попы. По всему миру были разосланы эмиссары, обширная международная деятельность велась подпольно, под самым носом у гонителей. О, тут целая детективная история! Знаменитые купеческие династии — Морозовы, Рябушинские, Солдатёнковы, Свешниковы, Рахмановы, Шелапутины, фарфорщики Кузнецовы – все они были прихожанами Рогожского кладбища. И об этом мы тоже будем говорить на Рогожке.