Приключения белого красного червонца
Долгое время я считала, что слово «червонец» — простонародный эквивалент «красненькой», то есть одной из первых ассигнаций, выпущенной при Екатерине II номиналом в 10 рублей. Казалось бы, красный цвет неразрывно связан с номиналом, ведь сама необходимость делать бумагу для выпуска денег цветной вытекала именно из номинала.
Да-да, цветные бумажные деньги – отечественное изобретение. Первые купюры, выпущенные в России в 1769 году, были белыми. Их номинал: 25, 50, 75 и 100 рублей. Большие по тем временам деньги (например, карат бриллианта стоил тогда 100 рублей). А вот когда понадобилось выпустить купюры поменьше: 5 и 10 рублей, тут-то и призадумались. Ведь такие деньги уже и у крестьян встречаются. Не у всех, конечно (подушная подать в год составляла 70 копеек, и была огромному количеству крестьян совершенно непосильной). Но у некоторых особо способных к коммерции – бывало. А уровень грамотности даже среди особо способных к коммерции — аховый. Считать-то считали, и еще как, да вот цифр не знали… И решено было на этот случай предусмотреть цветовую индикацию. Поразительно, но вот как было выпущено при Екатерине: 10 рублей – красные, 5 рублей – синие, 3 рубля – зеленые, рубль – желто-коричневый – так и оставалось почти неизменно до самого конца СССР. 200 лет!
Словом, было с чего предположить, что слово «червонец» пошло именно от екатерининской купюры. Ведь червонный – это красный. Хотя какая-то филологическая странность, заноза, ощущалась в этом предположении. Вторая половина XVIII века как никак на дворе – русский язык уже далеко разошёлся с другими славянскими языками. И червонный-красный оставил далеко позади — украинскому, белорусскому, польскому… И ведь так и оказалось! Червонец вовсе не пошел от красных екатерининских 10 рублей. Он вообще, как оказалось, не был связан ни с 10 рублями, ни с какой-то другой конкретной суммой. На вопрос, сколько стоит червонец, не мог бы ответить и сам Владимир Даль. Во-всяком случае, в своём «Толковом словаре» он пишет: «Червонный, или червонец, золотая монета около трёх рублей на серебро, пучковый, голландский золотой».
Как-то весьма приблизительно, не правда ли? Оказалось, монета под названием червонец не имела никакого конкретного номинала. Зато она имела конкретный вес. Ровно три четверти золотника червонного (то есть красного) золота, ни золотником больше, ни золотником меньше. Столько же, впрочем, весил венецианский цехин и голландский дукат. Вот царь Пётр и велел, копируя западные образцы, чеканить именно такую монету. Надписей «червонец», каких-либо цифр на ней не было – только портрет Петра и надпись на латыни. Впрочем, у червонца тогда было скорее наградное значение, чем торговое. Просто кусочек золота. Цена на который колеблется в зависимости от текущего курса серебра к золоту.
Так при чём тут тогда 10 рублей? Как и когда соединились эти понятия? Оказалось, в 20-е годы, при СССР. Оказалось, это была мера против обесценивания советских денег. Такая существующая параллельно основным деньгам твёрдая волюта. Обеспеченная всё тем же золотом. Процитируем Марка Купера, его книгу «Деньги и время»: «Советский червонец стал совершенно новым типом денег, не имевшим аналогов. Когда идея хождения параллельной валюты, наряду с совзнаком, стала материализовываться, ей потребовалось новое имя. Предлагались «федерал», «гривна», «целковый»… 20 июня 1922 года на заседании Политбюро было утверждено новое название «червонец». … Червонец на какое-то время стал эквивалентом, отражением довоенного империала, царского золотого десятирублёвика. … На червонцах РСФСР 1922 года надпись была «один червонец содержит 1 зол. 78,24 доли чистого золота» (ничего он, конечно, не содержал – просто бумажка. Но её можно было обменять на золото – прим. СДГ). Советский червонец пришёл на смену вакханалии дензнаков, на смену обесценившемуся рублю. Собственно, поначалу (в 1922 году) воскрешения рубля не планировалось, а когда оно произошло (в 1924 году), … было условно решено, что десять рублей соответствуют одному червонцу».
При этом Илья Эренбург писал: «Червонцы стоят крепко – пять зелёных за штуку», — то есть, выходит, 15 рублей. Но что поделаешь, колебания цен на золото… «Вскоре оно (слово «червонец» — прим. СДГ) перестаёт быть связанным с золотом, — продолжает Марк Купер, — ближайшая ассоциация – это десять. Десять рублей, долларов, даже количество лет заключения – всё это червонец. У червонца был забыт оригинальный (красный, червонный) цвет, … упоминается лишь цвет новых купюр: белые (М.Булгаков), беленькие (И.Эренбург»), молочные (В.Катаев)»…
Вспомним самую знаменитую в литературе сцену, связанную с червонцами (там тоже говорится о цвете):
«На галерке произошло движение, и послышался радостный голос:
— Верно! У него! Тут, тут… Стой! Да это червонцы!
Сидящие в партере повернули головы. На галерее какой-то смятенный гражданин обнаружил у себя в кармане пачку, перевязанную банковским способом и с надписью на обложке: «Одна тысяча рублей».
Соседи навалились на него, а он в изумлении ковырял ногтем обложку, стараясь дознаться, настоящие ли это червонцы или какие-нибудь волшебные.
— Ей богу, настоящие! Червонцы! — кричали с галерки радостно.
— Сыграйте и со мной в такую колоду, — весело попросил какой-то толстяк в середине партера.
— Авек плезир! — отозвался Фагот, — но почему же с вами одним? Все примут горячее участие! — и скомандовал: — Прошу глядеть вверх!… Раз! — в руке у него показался пистолет, он крикнул: — Два! — Пистолет вздернулся кверху. Он крикнул: — Три! — сверкнуло, бухнуло, и тотчас же из-под купола, ныряя между трапециями, начали падать в зал белые бумажки.
Они вертелись, их разносило в стороны, забивало на галерею, откидывало в оркестр и на сцену. Через несколько секунд денежный дождь, все густея, достиг кресел, и зрители стали бумажки ловить.
Поднимались сотни рук, зрители сквозь бумажки глядели на освещенную сцену и видели самые верные и праведные водяные знаки. Запах тоже не оставлял никаких сомнений: это был ни с чем по прелести не сравнимый запах только что отпечатанных денег. Сперва веселье, а потом изумленье охватило весь театр. Всюду гудело слово «червонцы, червонцы», слышались восклицанья «ах, ах!» и весёлый смех. Кое-кто уже ползал в проходе, шаря под креслами. Многие стояли на сиденьях, ловя вертлявые, капризные бумажки.
На лицах милиции помаленьку стало выражаться недоумение, а артисты без церемонии начали высовываться из кулис.
В бельэтаже послышался голос: «Ты чего хватаешь? Это моя! Ко мне летела!» И другой голос: «Да ты не толкайся, я тебя сам так толкану!» И вдруг послышалась плюха. Тотчас в бельэтаже появился шлем милиционера, из бельэтажа кого-то повели.
Вообще возбуждение возрастало, и неизвестно, во что бы все это вылилось, если бы Фагот не прекратил денежный дождь, внезапно дунув в воздух.
Двое молодых людей, обменявшись многозначительным веселым взглядом, снялись с мест и прямехонько направились в буфет. В театре стоял гул, у всех зрителей возбужденно блестели глаза. Да, да, неизвестно, во что бы все это вылилось, если бы Бенгальский не нашел в себе силы и не шевельнулся бы.
Стараясь покрепче овладеть собой, он по привычке потер руки и голосом наибольшей звучности заговорил так:
— Вот, граждане, мы с вами видели случай так называемого массового гипноза. Чисто научный опыт, как нельзя лучше доказывающий, что никаких чудес и магии не существует. Попросим же маэстро Воланда разоблачить нам этот опыт. Сейчас, граждане, вы увидите, как эти, якобы денежные, бумажки исчезнут так же внезапно, как и появились». (М.Булгаков. «Мастер и Маргарита»)
Воля ваша, а вот есть тут у Булгакова прозрачный намёк. Сам советский бумажный червонец, на котором написано что-то про золото, и который призван был выполнять роль твёрдой валюты в стране, лихорадочно пытающейся выжить, выстроиться заново на обломках величайшего крушения ХХ века – крушения Российской империи – это в общем-то, и есть Коровьевские штучки… Сегодня на них можно прямехонько направиться в буфет, а завтра, глядишь, превратятся просто в бумажки, в этикетки «Абрау Дюрсо полусухое». Мне кажется, этот смысл тут есть…
Правда, на самом деле червонец на правах твёрдой конвертируемой валюты продержался довольно долго – до денежной реформы 1947 года, когда рубль стал, наконец, единственной денежной единицей и единственной валютой СССР – увы, неконвертируемой… Ну а слово «червонец» прижилось, неофициально закрепившись за 10-рублёвой купюрой. Каким-то поразительным образом опять – красной. Некоторые традиции поразительно живучи, хотя мы их, порой, даже не осознаём…
Ирина Стрельникова #СовсемДругойГород
P.S. Эти бумажные и металлические червонцы и десятки вы сможете увидеть на выставке «Русский рубль: вехи истории» в Центробанке. Одна из наших экскурсий включает посещение этой выставки.
А здесь — фильм Бориса Дворкина (кстати, друга проекта Совсем Другой Город) об истории червонца, сделанный по заказу Центробанка: